Лексус заворочал колесами и снова тронулся в путь. Он и остыть-то не успел с последней своей поездки. Впрочем, это уже мое скорбное замечание. Я не был намерен ни ссорится с Кирой, ни выяснять отношения и сущность каждого из нас в форме "сам дурак", ни, тем более, обсуждать вечную жвачку "я люблю Жданова", но Кира циклилась, внося свои коррективы в мои намерения. А ее вспыльчивость, воспламеняла и меня. Вот странность, не родичи, а сходство здесь очевидно.
читать дальше Город опять замелькал неоновыми огнями, улицы вытянулись вдаль бесконечными коридорами, но теперь они были пусты, и я мог гнать в свое удовольствие. Машину окатывали брызги, летящие из-под колес проезжающих автомобилей, будто бы я попал в огромную мойку, дворники не успевали сметать грязевые потоки, и я ехал наудачу.
Его дом оказался еще более серым и скучным, чем высотка Киры. Охраны перед ним не было, как и альпийских горок с экзотически выстриженными кустарниками, дворик состоял всего из пары лавочек, качелей, горки, да двух турников… Все дома одинаковы и скучны: будь в них 10 или 100 этажей, покрашены ли лавки перед ними обычными малярами или дорогостоящими художниками - о сути быта можно говорить только по внутреннему убранству отдельно взятой квартиры.
Консьерж оценочно посмотрел на меня, но ничего не спросил.
К лучшему.
Я не был у него дома.
Не случалось.
Вобщем, правильно. Можно тащить баб в кровать, на диван, в кресло - только не у себя дома. Дом - личная территория. Дом - это место отдыха, размышлений и тихого вечернего досуга. Оргию не назовешь тихим занятием.
Я улыбнулся и зевнул. Дневная усталость давала о себе знать...
Чистый, отделанный перламутровым кафелем "карман" с ровно выстроенными рядами квартир: три с одной стороны и три с другой. Геометрично и синхронно без лишних деталей - только арочные вставки под двери. Я вспомнил офис. 54. Квартира 54. Я бессовестно заулыбался, не сумев сдержать воодушевленный настрой, поправил галстук, подняв узел к горлу, но потом передумал, и снова его ослабил, еще поразмыслил и расстегнул ворот рубашки. Пусть лучше так - совсем неофициально.
Квартирой дальше щелкнул замок, и я недоуменно оглянулся.
В этот же момент раскрылась дверь 54 квартиры.
- Муся! - затянул противный бабий голос.
Я отвлекся на дверь 54 и увидел Ярослава. Он пытался сдержать зевоту и растерянно улыбался мне, будто бы я его не предупредил о своем визите.
- Муся! - истошно завопила бабка.
Я открыл рот, чтобы поприветствовать Ярослава, но мягкий комок бухнулся мне под ноги. Я деликатно переступил, Муся взмяукнула, истерично ударилась о другую ногу, из руки выпала коробка сигар. Я чертыхнулся, сделал укороченный шаг вперед, чтобы восстановить равновесие, споткнулся о порожек, но Ярослав успел выхватить выскользнувшую бутылку, попутно обматеря Мусю, и поймав меня в падении за талию. Муся с визгом проскочила в квартиру.
Из двери рядом выползла бабка лет 70 в спортивном костюме "Адидас" и массивными очками в бурой роговой оправе на голове.
Такую немую сцену и застала старушка. Она ахнула, нацепила на горбатый нос очки, опять ахнула, перекрестилась, и картинно плюнула в пол:
- Извращенец!.. Прости Господи!..
- Баба Тоня, ну что вы говорите!.. Это… - попытался встрять смутившийся Ярослав.
- Муся!
Я оттолкнулся от дверного косяка и принял вертикальное положение, оправил рубашку, заправил галстук, и вполоборота сурово посмотрел на приближающуюся старуху.
- Баба Тоня, сколько раз я вам говорил: не выпускайте кошку в коридор! - укоризненно воскликнул Ярослав, вспомнив про кошку.
- Молчи, нехристь! Я должна ее вывести на травку! - пригрозила старуха пальцем, бесцеремонно отпихнула меня, потом Ярослава, проходя, как к себе домой, в его квартиру.
Ярослав охнул, увидев, как она своими лыжами-тапками наступила на коробку сигар, отчего та смялась, блок раскрылся, и несколько сигар выкатились на кафель.
- Ой-ой! Простите меня, Александр Юрьевич, я соберу!.. Я заплачу! - перепуганный моей грядущей немилостью, заклялся Ярослав, опустившись на корточки, и начиная собирать сигары, бренди он осмотрительно поставил рядом с собой.
- Да что здесь творится?!! (из одного дурдома в другой!) - рявкнул я, заглядывая в распахнутую дверь.
Я спрашивал и Ярослава и бабку одновременно.
Из глубин комнат слышалось шумное "кис-кис!".
- Простите, Александр Юрьевич, это баба Тоня… Она совсем старенькая, - сидя на коленях, заладил он в оправданиях, пытаясь аккуратно запаковать сигары обратно в коробку, - и с головой у нее совсем плохо. Ее дочь уехала в гости, и она одна дома… Чудит… А Муся ее …
Я схватил его за футболку и одним рывком поставил на ноги:
- Да мне насрать что там за баба Тоня и что там за Муся! Ты меня в дом пустишь или так и будем здесь стоять?! - осатанело заорал я в побледневшее лицо Ярослава.
- Пойдем, пойдем во дворик, Мусенька моя, - мимо нас проковыляла бабка, держа на руках пушистую меховую игрушку дымчатой кошки с пластиковым розовым ошейником, - я тебя на травку сведу… Мусенька… А это, - она мстительно обернулась, окинув нас пылающим взглядом фурии, - плохие дяди!.. Бестии!.. Прости, Господи…
Ярослав вывернулся из моей хватки и закричал вдогонку:
- Баба Тоня, это не ваша кошка!!!
- МОЯ! И вам я ее не отдам!!! - донеслось из-за двери "кармана".
- Странная она, я вам говорил… а Муся… еще хуже, - он смущенно улыбнулся, - как только в мою квартиру забегает, так непременно писает в горшки с орхидеями… жена на время отъезда оставила…
- Да Боже ты мой! - я схватил в охапку бутылку, Ярослава с сигарами и втащил их всех в квартиру, хлопнув дверью.
Ярослав рассеянно оглянулся, как и не своей квартире.
- На кухню? - неуверенно спросил он.
- В ГОСТИННУЮ! - раздражение не проходило.
День начинался хорошо, к вечеру ухудшился, к ночи и вовсе стал наихудшайшим. Сначала Кира, потом бабка, теперь Ярослав мне мозги поласкает.
Я сжимал бутылку в руке так, что горлышко, казалось, вот-вот треснет, или я сейчас подниму ее повыше и стукну, Ярослава посильнее - прямо в темечко, как дурную бабку процентщицу.
Однако, Ярослав быстро кивнул и пригласил за собой, продолжая несносно извиняться:
- Вы не обращайте особого внимания на состояние моей квартиры. Ко мне на днях дети должны заехать…
Вполне просторный, чуть растянутый, коридор с высоким потолком, скругленная арка с двойным орнаментом из голубовато-серых линий, ряд встроенных в потолок округлых светильников, несколько белых подвесных с открытым верхом, встроенный зеркальный шкаф-купе золотисто-матовой фурнитурой, песочные обои, выгравированные более темным рисунком, парочка картин с песочно-морскими пейзажами, ореховая мебель, деревянные створки дверей, рассеченные одной вертикальной и четырьмя горизонтальными ореховыми вставками в мутное с легкими зимними узорами стекло, ведущие в комнаты… Современная классика…
- Они с женой на море поехали… А теперь обратно собираются… У жены дел много будет после отпуска, а дети давно меня не видели - так что готовлюсь к их визиту…
Со скучающим видом я намеренно не слушал его, бесцельно осматривая внутренности квартиры.
- Ага, вот и пришли! - Ярослав остановился, чуть отошел, чтобы не застить обзор, встал полубоком и широким жестом показал гостиную.
Высокая и широкая, почти что квадратного формата, гостиная, оклеенная розовато-кремовыми обоями, люстра на подвесных цепочках в классическом стиле в основании с белой резной лепниной, цвета какао-молока с шоколадными мазками по всей обивке пухлый диванчик, пару кресел, тумбочка с лампой, те же пейзажные картины на стенах, шоколадный столик, махагонового цвета шкаф, в нем же замысловато встроенные домашний кинотеатр и камин, фотографии с детьми, на полу кадки с зарослями орхидей… И вся комната сдобрена там и тут валяющими шмотками, детскими игрушками, мелким содержимым тумбочек не из этой комнаты.
Я вздохнул. Вид это портит.
На кресле перед телевизором, стегая хвостом обивку, лежала крупная персидская кошка и впрямь дымчатого окраса.
Муся.
- Так я всё УБЕРУ! - улыбчиво заверил Ярослав, поймав мой скептицизм по поводу мусора и Муси.
- Верю, - я пытался вернуть благодушный настрой мартовского кота (Кира говорит, что это мое хронического безремиссное состояние), - камин не бутафорский?
- Обижаете, Александр Юрьевич! - обрадовано воскликнул Ярослав и метнулся к камину.
А когда зажег, то сразу вернулся, встав рядом.
Ни тени подхалимства с желанием угодить, скорее интерес к нюансам тональности моего настроения.
- Так что-то случилось? - не сумев их четко декодировать, насторожился он.
- Что случилось? - не понял я, ища место, куда сесть.
Ярослав понял, что забыл усадить гостя и сразу предложил диван, спешно убирая с него футболки со Спайдерменами и Микки Маусами, сгребая в охапку старые детские джинсы. Подошел к креслу и шыкнул на Мусю, та недовольно зафырчала, но спрыгнула на пол. Она отправилась на ревизию кухонных запасов.
Я загадочно улыбнулся, и уселся в центр дивана, по-свойски закинув ногу на ногу.
- Ну вы позвонили в половине 12 и сказали, что приедете, - Ярослав аккуратно складывал вещи в большую плетеную корзину.
Он сидел в четверть оборота, но этого было достаточно, чтобы отметить подтянутую и спортивную фигуру; крепкая попка и рельефные мышцы спины без лишней перекачки. Мне странно было представлять Ярослава отцом двух оболтусов. В домашней обстановке - ровнее и спокойней, он выглядел лет на 25-26 вместо своих 29.
- Так вот я и подумал, что что-то случилось на фирме… или, - он бросил на меня встревоженный взгляд, - с Зима Лето.
- Нет, ничего не случилось, - я покачал головой, поставив на столик бутылку бренди.
Ярослава как током ударило, он поспешно захлопнул крышку корзины и отодвинул ее к стенке.
- Я заплачу за сигары, Александр Юрьевич, вы же знаете… Никаких проблем. Сколько они стоят?
И тут я громко рассмеялся неожиданно даже для самого себя, отмахнулся и расслабленно положил голову на спинку дивана.
- Это тебе, - поднятая рука перстом указала в сторону бутылки, а затем и коробки сигар.
- МНЕ?! … - искренне удивился Ярослав, - а по какому поводу?
Я поднял голову и в упор посмотрел на Ярослава:
- За хорошую работу. В перспективе и в актуале, - на этом предложении я опять улыбнулся, но улыбка скривилась в бессовестную насмешку.
Ярослав, напротив, благодарно кивнул:
- Очень ценю. Спасибо, - потом огляделся, в поисках, и вдруг обрадовано предложил, - так, может, мы его сейчас и разопьем?
Вот это дельно!..
- Правда, к нему ничего нет…
- Давай, что есть…
И мы сошлись на "Коркунове". Ярослав достал коробку ассорти и мы выпили по стаканчику за встречу. После командировки я его так и не видел… три недели… Практически месяц…
В смутном напряжении, Ярослав сидел на диване и пристально смотрел на огонь. Я допивал второй стаканчик, монотонно перебирая русые волосы, едва касаясь кожи. Муська дремала в кресле напротив. Она уже вернулась после неудачного похода за съестным на кухню. Нам в лицо играл рыжем пламенем танцующий огонь, дрожащие длинные тени лихо отплясывали хороводы на стенах и потолке, а полумрак стелился, как туман, поглощая дальнюю часть комнаты. И почувствовав его мистический покров на своей коже, я развернулся к Ярославу и, едва касаясь, поцеловал белую кожу за ухом, медленно опускаясь к напряженной мышечными волнами шее. Ярослав нервно облизнул верхнюю губу, стирая остатки раскаленной влаги, отставил стакан, и, еще смущенный, повернулся ко мне. Не верно поняв, я было потянулся к приоткрытым губам, но Ярослав вытянул шею, отведя голову назад, и мне пришлось довольствоваться поцелуями ребристой трахеи, косточкой выпуклого кадыка, ощущать кончиком носа скользкую яремину впадину, и с обидой прикусывать стык выступающих ключиц. Нырнувшие под футболку руки сначала ласково касались, трепетно оглаживали спину, но по мере роста напряжения, становились жестче, злее - начиная расцарапывать, калеча двухдневный маникюр, вонзаться ногтями в глубь каменных мышц, будто бы желая разорвать препятствующую проникновению плоть, высвободить на отрытый воздух костяной ствол
позвоночника…
- Нет, нет, подождите, - начал выворачиваться Ярослав, оттаскивая меня за плечи с видом хозяйки деловито сдергивающей не в том месте пристроившегося кобеля на случке с элитной породистой сукой.
Вполне возможно, что он и хотел сказать, но только я не собирался слушать. Я придавил его тело своим, разгорячено впиваясь в алеющие губы, давя, сминая, раскусывая их до крови, пока он не ответил мне согласием, чуть прижав мою нижнюю губу.
Я сдернул с Ярослава футболку, отшвыривая на спинку дивана, припал к груди, с удовольствием голодного хищника наблюдая как нервно и сладостно она колыхается подо мной. Я слизывал пот с горькой кожи, окатывая ее жаром ванильно-корицевого бренди - после меня оставались только маленькие полыхающие клейма, как от прикосновения язычков пламени из камина, - выводил сужающиеся круги рядом с твердым маленьким соском левой половинки груди, с наслаждением внимая отрывистые глухие набаты перегретого сердца… Но мое неистовое желание быстрее опуститься ниже, заставляло меня быть менее щепетильным; уже бесцельно раздаривая быстрые поцелуи, едва притрагиваясь к теплой влажной коже, я рвался к паху, рвался с ожесточенным упорством зверя, почувствовавшего металлический вкус крови, и даже порез собственной щеки о пряжку его ремня, не мог заставить меня остановиться…
Муся дремно щурилась, посверкивая желтыми щелочками и, казалось, она улыбалась, глядя на нелепых мужчин. Она знала точно, что происходит: влажный, густой запах тел, теплый, терпкий другой - нет, не такой, как у котов, а еще легкая струйка примеси крови - нет, не той, что сливала ей в блюдечко баба Тоня…
Она встала, потянулась, зевнула, и легким движением пантеры перепрыгнула на подлокотник…
Я резко отстранился, рывком, приложив всю силу, перевернул Ярика на живот. Он и среагировать не успел, только охнул и оказался мордой уткнутый в подушку. Я своенравно хмыкнул. Мои руки стиснулись на порозовевших плечах, и надавили, вынуждая прогнулся в локтях, лечь удобней для меня - он всё же успел выставить локти! И Ярик понял, скинув на пол мешающую ему подушку, он нетерпеливо лег на живот, судорогой возрастающего напряжения вжимаясь в упругость шоколадного дивана и одновременно приподнимаясь, в огненной лихорадке ища более близкого контакта….
Муся со змеиным шипением отскочила в сторону - ее чуть не накрыло подушкой! Зафырчала, но приблизилась, садясь напротив Ярослава. Смотрела и… улыбалась…
И от ее неподдельного интереса, Ярославу стало не по себе. Борясь с подступающими спазмами, он суетливо принялся искать у кромки дивана тапок.
А Муся нагло вылизывала переднюю лапу, чуть подрагивая бдительными ушами. Человек не достанет ни один из тапков. Потому, что первый залетел под кресло, где она только что спала, а второй оказался зажатым в глубине дивана, и рукой до него не дотянуться.
Пальцы шарили в доступной им полуокружности, до суставного хруста тянулись в узкую щель, но распаленный Ярослав уже начинал извиваться в вертикальной плоскости; то со стоном задирая голову вверх, то с сиплым выдохом опуская ее обратно на край дивана, то поднимаясь на руках, он прогибался, выставляя разверзнутые острые лопатки, то со стоном, почти по-кошачьи, тянулся вверх, и снова опускался, мечась, и нигде не находя себе места.
Муся взволнованно переступила с лапы на лапу, плутовато предвкушая скорый итог этих страданий.
И оказалась права, Ярослав застыл только на долю мига, с силой дернулся вверх, на спрямленных локтях, и сонную комнату встрепенул крик, похожий на сдавленное рычание раненного зверя.
Муся победоносно стегнула по полу хвостом: "Мяу!".
Блестящий от пота, Ярослав еще дрожал, порциональными рывками выдавливал из себя остатки воздуха, с измученным стоном тянулся вниз, старался согнуть сведенные единым мышечным спазмом руки,.. когда меня отвлек от пульсирующего по крови солнечного блаженства "Storm" в обработке Ванессы Мэй. Я постарался сыгнорировать его, отвлечься, но мелодия начала гоняться по кругу, нарастая и не собираясь замолкать. Ярик тоже начал нервничать…
- Черт… Черт!.. ЧЕРТ! - с досадой ругнулся я, оборачиваясь корпусом назад.
Рука не без труда нащупала на спинке дивана чехольчик телефона. Я потянул его на себя двумя пальцами, ухватил за корпус и посмотрел на экран.
Ярослав в это время, наконец, смог улечься на диван, и теперь жадно дышал, утирая лицо об обивку дивана.
- Сука! Ну вот сука!!! Вот знает, когда позвонить, а!
Ярослав с неохотой выглянул из-за своего плеча.
- Да, Кира! - отрывисто крикнул я в трубку.
- Ну как - оргазм достигнут? - послышалась злорадная издевка.
- Отвали, Кир, а! СПЛЮ я!..
- А с кем, Сашуль? - в телефоне звонко засмеялись, и это была уже не Кира.
- ОДИН! - я хотел отключить и выбросить на пол телефон, да так чтобы из него микросхемы посыпались.
- Александр Юрьевич, - переведя дыхание, но еще морщась, по деликатному тихо обратился Ярослав, - а можно сначала меня отпустить?.. а потом поговорить с Кирой Юрьевной?
Глупый вид и смешная до злого комизма ситуация.
Но выхода из этой ситуации не будет.
Я исчерпывающе указал ему пальцем на диван и в качестве предостережения резко подал вперед.
Ярослав, подавив жалобный вскрик, рассерженно выгнул позвоночник дугой, но потом смиренно лег, подложив руки под голову вместо подушки. Теперь ее изучала Муся, нюхая и теряясь о края дымчатым боком.
- Видать, совсем дела твои плохи… какая досада… - вздыхала в трубку Кира, но второй голос выжидательно молчал.
Я тоже молчал, злился, кивал, но, воспользовавшись паузой, запальчиво высказался:
- Прости, Кирюшь, мне завтра рано вставать. Работа, если ты знаешь смысл этого слова… и, да! - вот тут уже я заструился ядом, - напомни Вике не опаздывать. Ну всё - чмокни ее, сладенькую, за меня, - в трубке возмущенно сдержали "ах!", - ты же знаешь как это лучше сделать. Доброй ночи, сестричка!
И я залихватски щелкнул кнопкой "Повесить трубку". Ярослав со вздохом облегчения уперся носом в диван…
Минут через пять мы сидели в полной безмятежности, расстелив на ноги плед, раскуривая ароматные "Cuaba" и запивая их бренди.
Вальяжно и царственно переходя с моих ног на ноги Ярослава, гуляла кошка Муся. Она прошлась от моего конца дивана до Ярославого и уселась под его руку.
- Ну что - нравится? - подмигнул я, совсем в замечательном настроении затягиваясь густым дымом сигары.
Ярослав слегка покраснел, смутился и уточнил:
- Что?
Я искренне рассмеялся, подавился дымом и закашлялся.
- Ну ты оригинал! Я про БРЕНДИ и СИГАРЫ!
Ярослав еще больше покраснел и быстро закивал:
- Да! Конечно. Очень приятно пьется… и вкус такой, - он растер на языке маленький глоточек, - какой-то нюанс аромата дуба… может быть, еще корица… и…
Я холодно пожал плечом, мне не нравилось, когда меня хоть в чем-то обходят:
- Вобщем, да.
Муська внимательно нюхала впадинку между его ног, с интересом вытягивая шею.
Я смеющимися глазами поглядел на нее, потом на Ярослава. Ярослав небрежно отодвинул Мусю в сторону.
- Я завтра вам отчет предоставлю о результатах командировки… там…
- О, ради Бога, не надо ДОМА о работе! - с напускным жеманством заныл я, туша сигару в пепельнице.
- О работе надо говорить на РАБОТЕ, - я нежно улыбнулся и сделал еще глоток бренди, наслаждаясь его огненным путешествием к моему желудку.
Муська прыгнула на коленку к Ярославу и замурчала.
- Тебя даже животные любят! - давясь смехом, воскликнул я.
Ярослав не нашелся с ответом. Но игривый и задорный настрой еще не оставил меня.
Быстро отдернув одеяло, я окутался им в два слоя, а Ярослава предоставил Муське.
- Вот так вот, - щелкнул языком я.
И опять Муська заинтересованно подошла ближе, перепрыгнула через барьер одной ноги и уселась посередине. Ярослав с выражением на лице скуки и досады потянулся рукой, чтобы ухватить Муську за шкирку, но я поймал ее:
- Шшшшш, ты напугаешь зверушку.
Испуганный Ярослав ошарашено уставился на дьявольские огонечки в моих глазах.
Муся нагнулась, как-то задумчиво понюхала, и… лизнула.
Я расхохотался так, что чуть не вывихнул челюсть.
Ярослав тоже чуть ее не вывихнул, но не от смеха. Он был настолько в шоке, что от изумления открыв рот, услышал как суставы предупредительно щелкнули.
А Муся лизала его кончик так тщательно, как будто бы чистила свою шкурку, и так остервенело, как будто бы ей нос горчицей намазали и теперь она панически пытается от нее избавиться. Я смутно видел ее малиновый язычок, мечущийся с такой потрясающей скоростью и ритмичностью, которую никто из нас и вообразить не мог. И запястье Ярика в моей руке стало импульсивно вздрагивать. Я отер ладонью слезы, стирая вместе с ними накатившее ребяческое веселье. Его грудь поднималась и опадала рывками, частое дыхание сбивалось, а зрачки начинали уплывать под верхние веки. Моему восторгу и удивлению не было предела! Вот так Муська! Да он так скоро… Я посмотрел на часы и понял, что останусь здесь до утра…
Я уступчиво подождал нужного момента, равнодушно скинул за шиворот зверька, отбросив на пол. Раздался глухой шлепок - "в кресло", - сардонически отметил я. Она шлепнулась прямо в кресло… Повезло, пакости…
А сам сел на корточки напротив Ярика, сильнее раздвинув его ноги.
- Привет, еще раз, - расплываясь в беззастенчивой сияющей улыбке.
Ярослав утомленно заныл, как капризный ребенок, но уже через пару секунд сам придвинулся.
А вот всегда мне нравилась его работоспособность!..