В канун Нового Года.
Канада. Калгари.
Джон еще дрых в своем кресле, когда маленький самолет уже скользил по посадочной полосе аэропорта Калгари, замедляя скорость. Признаться, я и сам не заметил, как задремал под мерный гул двигателя. Я помню, что вылетели мы из Нью-Йорского аэропорта «Кеннеди» в шесть утра, но вся ночь ушла на подготовку и стопроцентной закупленности подарков, плюс сборы одежды, проверка документов, денег (кстати, только этот полет влетел нам в копеечку! 290 баксов – это сурово!) – так что я спал не более получаса и теперь был не в лучшем виде…
Я открыл глаза и с туманом в голове понял, что мы в самолете, что лежу я откинувшись головой на спинку сидения кресла, но до сих пор пристегнут ремнями. Я выглянул в окно и увидел полукруглое здание самого аэропорта, несколько самолетов и подъезжающий трап к нашему самолету.
Стюардесса что-то мило ворковала через динамики о Калгари, но сон мой не торопился развеиваться. Я повернулся – Джон отвернулся к окну, расплющив нос о стекло и надышав вокруг запотевший кружок, я скользнул взглядом ниже и увидел, что свою зажигалку он крепко держит в кулаке – даже во сне не расставаясь с «Зиппо»… Интересно, а дома он тоже спит… с ней?..
Движение под нами замерло, самолет плавно дернулся вперед и остановился. Пассажиры уже напряглись в нетерпении крутя головой по сторонам, переводя взгляд то на проход меж кресел к выходу, то на зимнюю картинку в иллюминаторе.
Табло показывало -6 градусов за бортом. Время 8.24 утра…
Ё-моё! Мы же на месте!!!
- Джон, Джон!!!
Протирая всей пятерней глаза, глотая зевоту и напавшую икоту, я бегло заозирался – где сумка-то? От этой элементарной мысли я сразу вскочил, расстегивая ремни и, не глядя, толкнул плечо Джона, одновременно нашаривая свою единственную ценность в виде денежных накоплений и документов в отделении для сумок.
Есть!
- Да вставай, так тебя растак! Джон!!! Прилетели!
Я перекинул сумку через плечо и опять рявкнул, на этот раз повернувшись к нему:
- ДЖОН!!!!
- Да.
Заплеванный слюной по утру, взъерошенный Джон, нагнулся ко мне вплотную, недобро щуря черные глаза.
- Хах!.. Хе!.. Ну прости, … - я смутился, почесав в затылке, и рефлекторно поправил сумку.
Но Джон уже отстегнулся, встал, подхватив свой рюкзачок и резюмировал:
- Идем.
читать дальше
"Лили" ("Потеряшка")
Джон угукнул, но вдруг прихватил меня за рукав, мотнув головой в уголок рядом со стеклянными дверьми.
- Глянь, мелочь. Потерялась или ждет?
И, всмотревшись в плотные ряды прибывших, я приметил девчушку лет 5-6 в ярко-красном пуховичке, темным градиентом окрашенным книзу с оторочкой из красного меха на капюшоне и светящимися в темноте линиями косых кармашков. Она мяла свою вязаную шапочку-козырек с красно-синим геометрическим орнаментом и белой внутренней стороной в маленьких ручках и взволнованно просматривала проходящих мимо нее покупателей.
- Похоже, что первый вариант, - я и сам осмотрелся, но никто не проявлял никакого интереса к малышке.
Иногда люди бывают слишком заняты, чтобы смотреть под себе ноги.
- Вот зря я тебе сказал! – экспрессивно стукнул себя по лбу Джон, неприязненно сплюнув в пол.
Голод, разбудораженный съестными запахами, тянул его к эскалатору на второй этаж.
- Да брось! Спросим где ее родители и пойдем – делов-то! – ответствуя в приступе альтруистического благородства, не согласился я с эгоистичным восклицанием Пира.
И пошел к малышке.
- Спасатель, твою мать! – рявкнул мне вслед Джон, с тоской видя, как уходит очередная партия оголодавших наверх, но и оставлять меня ему не хотелось, поэтому Джон всё же потащился за мной, продолжая напутствующее предостерегать, - Не связывался бы ты с ней – проблем больше будет!.. И вообще, может, ее сюда сами родители поставили, а мы ее уводить собираемся, - я упорно петлял среди покупателей к своей маленькой, но к заветной цели в вязаной шапочке, - родители нам башку открутят… да еще и в киднепинге каком-нибудь обвинят за то, что мы их чадо сдвинули с места… или чего похуже, - я даже не оборачивался, - Так хочешь ей помочь?.. Ладно, окей… Давай охранников позовем – пусть они с ней и колупаются… Бобби?!!
И вот тут я затормозил так резко, что Джон налетел на меня, отдавив ногу:
- Я не вижу здесь никакой охраны.
Джон зарычал, кривясь в гримасе едва сдерживаемого протеста, досады и отчаяния остаться без завтрака, взмахнул руками, чтобы бросить мне что-нибудь злое, но не нашелся с ответом, только чертыхнувшись в сторону.
- Зажигалку убери, а то ненароком кого запалишь еще, - я предупредительно сурово тыкнул указательным пальцем ему в грудь, развернулся на каблуках, и с доброжелательной улыбкой обратился к малышке, садясь на корточки перед ней.
- Привет, красавица, как тебя зовут?..
Но тут же осекся – слова прозвучали приторно, слишком сладенько и на удивление фальшиво.
Девочка смерила меня подозрительным взглядом, надула щеки и недовольно буркнула:
- Не скажу.
Я слегка опешил, но спросил:
- А почему?
Девочка поморщила нос и прижала свою маленькую сумочку с термонаклейками из разноцветных бабочек, к животу, закрывая ее ручками, и явно от меня:
- А я вас не знаю…
За спиной громко расхохотался Джон, злодейски зааплодировав бдительной малышке.
- Молодец!
Я сжался – как по спине битой огрели.
- Ну хорошо, - я сдерживающе потянул воздух, стараясь тщательней выбирать слова, - а, может, ты потерялась? Где твои родители?..
Девочка бросила на меня грозный взгляд – я загораживал ей обзор на кассы, немного подумала и, по-взрослому серьезно заявила мне:
- Я жду здесь своих родителей. Они в магазине. Понятно? А если вы будете ко мне приставать я закричу и вас ВСЕХ арестуют… Понятно???
А Джон заходился от неуемного смеха, больно хлопая меня по спине.
- Браво, ай браво!!!
И меня это взбесило: я развернулся, не вставая с корточек, и наотмашь стукнул кулаком, попав по коленной чашечке:
- Да заткнись ты!!!
Пир айкнул, попятился, чуть не потеряв равновесие, крутанулся на месте, но смеяться не перестал:
- Ладно, ладно… Всё, брейк!.. Иди-ка ты лучше гульни по окрестностям, – мы без тебя разберемся…
Я хотел было возразить, но девчушка показательно шумно вздохнула и обошла меня справа, протискиваясь между мной и Пиром.
Разговор был закончен.
Я поднялся и в знак признания своего поражения, смиренно поднял руки:
- Как скажешь, ДЖОН!..
Но уходить и не думал: я сделал пару шагов в сторону, и остановился к ним в три четверти оборота, скрестив руки на груди. Очень хотелось послушать как Джон будет уговаривать малышку и через сколько секунд она его пошлет или закатит обещанный крик… а дети вопят до звона хрусталя в баре!..
- Нет, пусть отойдет дальше, - услышал я вдогонку, - я не хочу, чтобы он подслушивал.
Я растерянно обернулся и увидел две пары укоризненных глаз…
Оставалось только руками вплеснуть и уйти. Ровно на 5 метров. Окриков больше не последовало. Я выждал время и развернулся к ним, наблюдая из-за четырехгранной плиточной колонны.
Поначалу малышка никак не желала что-либо отвечать, демонстративно задрав нос и в нетерпении топая ножкой. Но Джон с провоцирующей улыбкой мелкого жулика сделал ловки жест и в его руке появилась «Зиппо». Девочка напряглась, с интересом разглядывая необычную зажигалку, но та скользила между его пальцев и девочке никак не удавалось ее рассмотреть. Я тоже напрягся. Мне думалось, что игра с огнем дурная затея, но вмешиваться пока не стал. Они перебросились парами фраз и Джон загадочно улыбнулся в знак согласия, откидывая крышку зажигалки. Пассажиры, то и дело пересекающие линию обзора, мешали видеть не только детали, но и самих игроков. А огонек в его руке плясал, как теннисный мячик, скакал от одной ладони к другой, опускался крученным золотым шариком в кулак и растворялся там… Смеющаяся девочка воодушевленно хлопала в ладоши, иногда радостно подпрыгивая на месте, тянула руки к веселому огоньку и отдергивала их снова с восторженным визгом. Джон не только играл – он что-то говорил ей по ходу игры или комментируя «фокус». После фокуса беседа продолжилась, но теперь она была больше похожа на пререкания: девчушка категорически мотала головой и упирала руки в боки, пока Джон, помявшись, не кивнул ей. Девчушка сразу воспрянула и раззадорено присела рядом с ним на корточки, чтобы повнимательнее всё рассмотреть… Я и сам не заметил, как сделал из-за колонны два неловких шага, вытягивая шею… Джон никогда не показывал мне своих трюков, мотивируя это баловством и бесполезным досугом, хотя наше знакомство длилось месяц…
Пир поднял струйку огня, зафиксировал ее, потянул в нить, раздвоил, отвел в стороны несколько, будто стекловолоконных трубочек полных белого света, усиков, от центрального столбика отделилось три боковых язычка, рвущимся маленьким факелом, и верхняя часть росла всё выше, обрастая новым усиками и боковыми всполохами, пока… центральный огонь не сжался капелькой, резко вспыхнул и раскололся на пять дрожащих разноцветных лепестков: голубой, синий, желтый, рыжий и красный!.. Пир создал самый настоящий вьюн, который раскрылся бутоном тюльпана в бурлящих переливах огня!!! Я остановился рядом с Джонни, открыв рот… Как он удерживает всю эту конструкцию? Как поддерживает сложную форму, да еще столь долго?.. Лили одухотворенно пала на колени и ее загипнотизированные глаза, оцепенело, без единого взмаха пушистых ресниц, смотрели на гибкую пляску стебелька…
- Опа! – наконец, скомандовал Джон отбой, и сжал руку.
Я заметил, что огонь не растворился у него в руке, как мне казалось со стороны – пламя тончайшей нитью ушло вниз, не коснувшись зажигалки, растворилось в воздухе.
- Ну так что – понравилось? - наконец, заметив и меня с вылупленными глазами, подмигнул он Лили, закрывая колпачок зажигалки.
Лили только ошарашено помотала головой, обтирая взмокшие ладошки о пуховичок:
- Мы идем искать мою маму…
Джон рассмеялся:
- По-другому и быть не могло!!!
Но я видел, что Джон тоже покрылся испариной и красные жилки выступили на глазах. Рука с зажигалкой чуть подрагивала… Похоже, и пиро тяжело даются такие фокусы…
Лили уверенно перевернула сумочку на правую сторону, как ее носит почтальон и, не давая руки, скомандовала:
- Идем, же!..
…Мы поравнялись с постом полиции, когда на нас налетела неизвестно откуда взявшаяся крупногабаритная женщина в старой нутриевой шубе, с двумя пакетами и огромной спортивной сумкой, типа «Пума»:
- Вот они, вот они!!! Полиция, полиция!!! – и, отважно бросившись вперед, женщина решительно огрела Джона по загривку одной из этих сумок.
Тот зашипел, нагнулся, уворачиваясь от следующего удара. Я попытался устаканить фурию, поймав за руку, но она, испустив победоносный вопль, лягнула меня и со всей силы наступила на ногу, заставив самому взвыть, следующий удар обоими пакетами я получил в грудь.
Вокруг нас бегала Лили и кричала тоненьким голоском:
- Нет, нет, перестань, не надо!!! Помогите!!! ПАПА!!!
Мужчина с черной спортивной куртке бегал между нами, как между соснами, пытаясь поймать в клешни объятий девочку, которая то с одной, то с другой стороны ловила за края линялой шубы.
- Вы совсем озверели, женщина?!! – орал Пир.
- Щас ты у меня получишь, МАНЬЯК!!! – вторила воем сирены женщина.
- ПАПА! – кричала Лили.
- Стой, да стой ты!!! – кричал ПАПА.
И я не знаю, чем бы это закончилось, потому, что сумка с плеча женщины упала как раз мне под ноги, и я навернулся, больно стукнувшись головой об пол… но когда я открыл глаза надо мной уже стояло двое канадских полицейских…
- Здрасьте…
Разборки перекочевали в пост полиции, но страсти не улегались.
Женщина продолжала орать и только через несколько минут из ее набора слов, связанных ругательствами, я понял, что она мама Лили и что мы украли их ребенка. Голова заболела сильнее… Зажигалка блестела в воздухе, как нож, а разъяренный несправедливостью Джон вопил в лицо женщины:
- Вы ненормальная что ли??? Мы нашли вашу дочь у какого-то магазина! Вы сами ее потеряли!!! А мы вели ее в участок – сколько еще раз вам надо повторять?!!
Глаза светлели.
Девочка качалась на коленях у папы, заткнув уши ладошками и громко мыча.
Полицейские невозмутимо проверяли наши документы. А дежурный в этой будке третий, оттаскивал буйную мамашу от Джона.
- Мы ее оставили около магазина!!! А когда вышли ее не было!!! – полицейский заместо Джона получил по уху кулаком в перстнях, - да что вы их слушайте – их в тюрьму надо упечь!!!
Глаза стали платиновыми. Крышка с зажигалки откинулась и я вскочил с места, перепрыгивая одним махом через наши рюкзаки:
- Джон, стой, нет, ты что!!! – я попытался ухватить его за расклеенное запястье.
Воздух стал дрожать… и я молился только на то, что никто не почувствовал это, а если и почувствовал, то не связал это с еще пока внутренне пылающим Джоном.
- Маньяки, извращенцы – ПСИХИ!!! – выкрикивала ставшая малиновой женщина.
- …тише… мы отдыхать сюда приехали… Джон, - мне удалось поймать его руку.
Схватить чуть выше запястья и стиснуть горячие пальцы. Джон удивленно вздрогнул - так, словно не видел, как я бросился к нему. Но почувствовав, что его держат, сразу расслабил кисть, позволив без сопротивления опустить руку вниз.
Вероятно, просто импульсивно, на уровне рефлексов, ее вскинул, но применять не собирался…
- Она же ее мама… - пальцы неосознанно поглаживали его округлые костяшки, сжимая сильнее в кулаке зажигалку.
Я видел его 10 метрового феникса, и этого вполне достаточно, чтобы испугаться понапрасну…
- Да иди ты, Бобби, - буркнул малость обескураженный Джон, выдергивая свою руку из моей, пряча вместе с зажигалкой поглубже в карман бежевых брюк, - я всё знаю…
Флегматичная полиция вмешалась, как всегда, с опозданием.
Нам были отданы документы и вынесено предупреждение… правда, не понятно за что именно!.. а также указание на будущее – если трогать найденного ребенка, а сообщить в полицию и оставаться на месте (неужто преступления?!)… Даяне Вильямс, так звали мать Лили, было также вынесено предупреждение за неадекватное поведение и совет на будущее – не оставлять девочку без присмотра, тем более, в таком многолюдном месте, как аэропорт…
- И приятного вам пребывания в Калгари! – приветливо, но неуместно, махнул нам рукой один из полицейских.
Даяна схватила на руку Лили и громко объявила, что она еще найдет управу: на ВСЕХ, включая полицию аэропорта, и, прикрикнув на мужа, вышла из поста. Дверь звякнула стеклами.
- Да пошли вы… - только буркнул Джон, насупился и вышел следом.
Я почесал затылок. Еще болит… и есть хочется даже сильнее…
Мы сидели на скамейки перед зданием аэропорта.
Джон по обыкновению крутил колесо зажигалки и обостренно молчал.
Я просматривал карту, прикидывая куда мы могли бы сегодня заглянуть, чтобы к 7 часам быть дома… Дома… как далеко бы я не отлучался взглядом на карту, я всё равно возвращался к обведенным красным маркером кружку на северо-западе по «Crowchild» дому… В полиции мы потеряли полчаса… Желудок урчал, но мысль о возращении вызывала еще и изжогу.
Нет уж, увольте!..
- Ах вот вы где спрятались!!! – я услышал издалека несущийся смехом знакомый детский голосок, и, вздрогнув, вскинул голову.
К нам навстречу, размахивая своей пумпошной шапочкой бежала в припрыжку краснощекая малышка Лили.
- Джон, - я пихнул его в бок, не сводя глаз с осчастливленной Лили, искренне надеясь, что мамочку она с собой не позвала, - кажется, Лили снова с нами…
- А? – Джон дернулся так, как будто у него внезапно начались судороги, - Лили???
Но Джон обрадовался, я видел это по его ширящейся улыбке, он даже приветственно взволнованно привстал со скамейки.
- Я вас еле-еле нашла!!! – Лили с разбегу, в громкой боевом визге, бросилась к Джону в раскрытые объятия, обнимая его так трогательно, как большого плюшевого мишку.
- Привет, куколка, - Джон весело чмокнул ее в щеку.
- Привет, Лили, - улыбнулся и я, чувствуя себя малость неуютно в этой семейной мелодраме.
Но Лили явно не сердилась на меня, не пряча открытую светлую улыбку счастливого шоколадно-ирисового ребенка…
Наобнимавшись вдоволь, она, наконец, отпустила Джона, и тот вежливо поставил ее на землю.
- Я хотела сказать, чтобы вы не сердились на моих родителей, - она обращалась к нас обоим, переводя внимательный взгляд с Джона на меня и обратно, - они очень хорошие! – на щеках появилась ямочка, - правда!.. Просто они очень… очень… - Лили запнулась, сосредоточенно сминая свою сумочку-кошелечек.
- Испугались за тебя? – немного помог ей я.
- ДА!!! – горячо подхватила она, от радости даже запрыгав на месте.
- Так, нет, давай-ка шапку ты всё же наденешь – на улице холодно, - вмешался в бурное счастье Лили Джон, отряхнув шапочку, с должной заботой одевая ее на растрепанные русые волосы.
Я с трудом спрятал улыбку в уголках рта…
- А еще, - Лили стала очень серьезной, - я хочу показать вам один фокус, - с умный видом она покопалась в своей сумочке, проверяя на месте ли фокус.
Мы с Джоном недоуменно переглянулись.
- Только вы должны закрыть глаза и подставить мне ладошки, - с явным воодушевлением настойчиво предупредила Лили.
- Хорошо, куколка, - с готовностью кивнул Джон, подавая руку.
Наконец-то он спрятал в карман свою вездесущую зажигалку.
Я протянул руку, плотно зажмуриваясь от нетерпения.
И что-то небольшое, квадратной формы, достаточно легкое, нагретое детскими руками, прикоснулось к моей ладони. Я нахмурился, пытаясь на вскидку сообразить что это может быть.
Я ждал в тишине гама аэропорта звонкого голоса Лили, но девочка почему-то молчала.
- Джон? – поинтересовался я, чувствуя себя крайне глупо.
- Да, я тоже с закрытыми глазами и наши чувства, что мы тут два единственных идиота во всём аэропорте Калгари, идентичны, - едва сдерживая смешок, отозвался Джон.
Повисло непродолжительное безмолвие.
- А вы и есть идиоты потому, что глаза ужа дааавно можно открывать! – отозвался нам раскатистым эхом задорный голосок убегающий Лили.
- Черт! – не сдержался Джон, открыв глаза.
- Плутовка, - значительно мягче высказался я, смущенно глядя на раскрытую ладонь.
- Спасибо вам за помощь! Вы очень и очень хорошие!!! – Лили уже скрылась за дверьми аэропорта, но ее голос еще летел отзвуками от стеклянных перегородок.
Ровно в центре ладони лежала сладко-красная ирисовая конфета.
- Если мне когда-нибудь надоест спасать мир под предводительством Ксавьера, я уйду в цирк, - усмехнулся Джон, со смакующим видом закладывая за щеку жевательную конфету, - похоже, что фокусы у меня недурственно получаются…
Я довольно хмыкнул, соглашаясь.
- А вобщем, знаешь, - он призадумался, глядя на толпу прибывающих и отбывающих пассажиров незнакомых рейсов, гымкнул и почему-то с резко потускневшим взглядом горько сказал, раскусывая приторность ириса, - хорошая девчонка…
- Хорошая! – я не понял его грусти, восторженно разжевывая конфету, да еще с таким немыслимым наслаждением, будто раньше никогда не ел ирисок…
А еще я думал о Джоне. Меня сегодня определенно удивил этот хладнокровный циничный буян…