Слэшка. "Фаерфлай" на свой лад. Товарищ Джейн и товарищ Саймон.

[somethingforstrixy]

Хотя давайте же не будем забывать про хорошую девушку Кайли и слегка поехавшую, но не менее хорошую девушку Ривер.



Родственники - это крест на всю жизнь.



Первоначально Джейн пытался понять, потом проигнорировать, но ни то, ни другое не получалось. Они слишком разительно отличались, выделялись, как тени на белом полотне проектора. Худенькая, маленькая, босоногая, почти ребенок, с узкой гибкой спинкой и растепленными жиденькими смоляными волосами – Ривер похожа на дуновение летнего ветерка над лесной полянкой в солнечных бликах: беспечного, неуловимого, скользящего поверх и сквозь, только глаза ее туманились черными озерами какой-то глубокой и невыразимой тайны, печати, гнетущей и сдерживающий ее свободное парение... Печати, которую ей не открыть не по силам. Но и не все вещи в этом мире стоит знать и не все замки стоит открывать. Пандору сгубило любопытство – крохотная шкатулочка и бедствия для целого мира. Джейн был уверен, что в Ривер их не меньше, чем в том подарке Зевса. Внешне Саймон имел с ней общего не меньше, чем любой другой на «Серенити». Высокий, подтянутый, как военный, чуть претенциозный и спесивый, как чистокровный аристократ в двадцатом колене – совершенно идеальный мужчина женских грез – добавить остается бледно-розовые мягкие губы, белозубую доверчивую улыбку, очень выразительные и под стать улыбке столь же бесхитростные берилловые глаза с по-женски длинными воронеными ресницами, горделивую шею и коротко остриженые волосы на затылке.
«У него на шее там пушок, как у щеночка», - взволнованно и торопливо нашептывая в ухо Джейна сообщила раскрасневшаяся Кайли, но встретив его змеиный взгляд раскаявшись, потупила глаза и прикусила пунцовую губку. «Уже втрескалась?», - громко и хлестко воскликнул Джейн, грубо оглашая свое мнение всем членам собравшейся на оценку брата и сестры команды, в довершении к позору Кайли, хищно облизнув вечно сухие растрескавшиеся губы перед ее курносым носиком. «Какой ты!.. медведь!!!», - возмущенно вскрикнула, ударила наотмашь по ребрам и заторопилась в машинное отделение, громко стуча каблуками тяжелых и совсем не женских грубокожих ботинок. «Точно медведь», - не похвалила Зоэ, уводя за руку Волша. Джейн не собирался реагировать или совестливо обижаться. «Влюбилась в тебя, кренделек», - Джейн кокетливо качнул бедрами, толкнув растерявшегося Саймона и, откровенно по-хамски гогоча на весь корабль, ушел к себе в каюту. Ривер понимающе кивнула Саймону, с удивляющей капитана лаской беря ладонь брата – «полюбит». Саймон молчаливо согласился, поцеловав ее чернявую макушку.

Новые пассажиры быстро становятся неинтересными, но к Ривер и Саймону интерес только рос.
И помимо глобальных вопросов за обеденным столом в кают-компании кем же была загадочная персона Ривер и что с ней сделали в той академии, грелся вопрос кем был для нее этот молчаливый аристократ. Джейн добавлял, что чувак с весьма примечательной и весьма практической накачкой мышц, что ему крайне интересно в каком таком колледже-университете и для каких таких целей ОН столь внушительно подготовлен.
«Не завидуй! Иди лучше сам подкачайся, а то что-то рыхловат стал… скоро автомат в руках не удержишь…», - высовывала ему ответом кончик шаловливого язычка Кайли и задушевно вздыхала, передавая Саймону тарелку с завтраком. «Закрой пастенку!!!», - чтобы достать нарочно смеющуюся ему в лицо Кайли вздуривший Джейн чуть не перепрыгнул через стол, опрокидывая стоявшие на нем тарелки и стаканы. «Джейн, сядь!», - рявкнул кэп. «А ведь завидует», - безразлично кольнула Зоэ, поочередно слизывая остатки синтетической пищи с кончиков пальцев на отраду присвистнувшего Волша, то и дело тормошащего ее колено и в ответ каждый раз получая чувствительный пинок в ботинок. «Ты что-то другое хотела сказать?!», - Джейн покрылся красными пятнами, воинственно сужая глаза. «Только то, что сказала. Не преувеличивай», - Зоэ на провокацию не шла, ее больше интересовали глупые притязания Волша, чем неуместная вспыльчивость Джейна. «А мне вот кажется…» - Кайли продолжила неоглашенные мысли вдруг струхнувшего Джейна, но договорить он ей не дал: «Кажется – это к святому отцу, Кузя!» «Джейн я считаю..», - деликатно встрял в разговор святой отец, но Джейн слишком разошелся, чтобы вообще кого-то услышать: «А срать я хотел на то, что вы здесь считаете!!! ВСЕ!!!». «Отлично», - подводя итог, хмыкнула Зоэ, ее настроение в момент испортилось, и она перестала заигрывать с Волшем, из-за чего тот немедленно объявил, что сваливает отсюда в рубку – цивилизованно обедать в таком бардаке он не желает. «Да нет, покидает нас сегодня Джейн», - качнул головой капитан, столовой ложкой указывая Джейну на дверь. «Да пожалуйста!», - Джейн собрал со стола всё, до чего дотянулся и с важным видом оскорбленного до глубины души вышел. «И тебе приятного аппетита!», - помахала ручкой Кайли, придвигая к себе сразу три тарелки с разноцветной желеобразной едой.

«Саймон такой… загадочный, - Кайли зачарованно высказала вслух свои мысли Инаре, - не такой, как Ривер и не такой как мы… а еще… - она опять стала краснеть, - ты заметила, наверное… ну что он… очень красивый… и честный. Нет?.. а вот мне кажется он очень добрый человек, зря о нем так Джейн всегда, что он последний… буржуй на этом корабле… и никакой он не буржуй! - ерзнула в кресле напротив белоснежной безукоризненно атласной спины Инары, которая с легкой снисходительной улыбкой смотрела на ее неловкость через зеркало своей чувственной женственности, - он на принца похож… настоящего принца… нет, нет! Не смейся… пожалуйста… но ведь похож!.. я таких не видела никогда… - мечтательно подобрала ноги, любуясь сияющей грациозной красотой великодушной Инары, и очень смущаясь собственных душевных излияний перед ней, - он прямо не из этого времени!.. кавалер… вот смотрю на него и мне кажется, что идет он, одетый во фрак, обязательно в цилиндре и с часиками золотыми на цепочке, на шее у него галстук со свободно развевающими концами, а еще плащ, небрежно перекинутый через плечо... он идет по парку с красивой, - она бросила мимолетный взгляд на покатые трогательно хрупкие плечи Инары, - леди, она в ярком прогулочном кринолиновом платье, обязательно с оборками там и рюшами, в соломенной шляпке с шелковыми лентами и бантиками, в длинных белых перчатках, а в руках у нее кружевной зонтик... и… прическа у нее «плакучая ива», – Кайли внезапно замолчала, рассеянно осмотрела свой старенький мышастого цвета комбинезон, потерла замасленную штанину, поплевала и опять начала разглаживать, стараясь хоть чуть-чуть казаться самой себе настоящий леди, но так и не смогла в это поверить, - а я… ну какая я… леди…- через правое идеальное плечико Инары смотрело смазливое, чумазое лицо смешной рыженькой девчушки, - вот, вот - смех же один!..» Кайли сосредоточенно замолчала, насупила носик, стараясь выровнять тему, вспомнить о чем начала говорить и вдруг сконфуженно выдала: «А еще я думаю, что…»

Настоящим Саймон становился с Ривер. Днем и ночью он не отходил от нее, а она, не помня, не зовя его, прикусив губу, сидела, поджав тоненькие ножки с по-ребячьи угловатыми коленками и безразлично смотрела в стену медблока. Под вечер она оживлялась, начиная что-то бормотать скороговоркой, переходя то в шепот, то в крик, то улыбалась, общаясь с неслышимыми голосами и кричала на них, хватаясь за голову, била ее маленькими кулачками, выдергивая волосы, и, отрицая, мотала головой, потом долго-долго плакала и стонала, а он ловил ее руки, гладил, целовал их и шептал, что всё уже в прошлом, больше не повториться, не вернется. Она не верила, вырывалась, брыкалась, но он не отступал, прижимая к своей груди и беспрестанно целуя склоненную головку. И она успокаивалась на его коленях, за всю ночь ни на мгновение не выпуская его рук из своих, словно боясь проснуться одной посреди ночного кошмара и не ощутить их. Потерять Его. Саймон так и сидел, расплетая слипшиеся от переживаемого из дня в день ужаса тонкие прядки волос. Он кормил ее с ложечки, как совсем немощную, поил, следя за тем, чтобы она не выпускала из опаловых в черных тонких венах рук стакан с мультифруктовым соком, водил ее по кораблю, рассказывая о том, что успел узнать о нем и его экипаже, всякий раз боясь потерять с ней только наметившуюся связь.

Тронутая подобной заботой о сестре, чистосердечная Кайли старалась всячески помогать Саймону с Ривер, пытаясь переложить его неусыпную заботу и на себя. К ней присоединился священник, Инара, так что скоро свита Ривер пополнилась до четырех человек, не оставляющих ее ни на минуту. Саймон подтверждал, что это очень хорошо для сестры – так она быстрее обвыкнется и, возможно, примет заново открытый мир. Но Джейн не собирался униматься – Саймон был для него, как личное оскорбление или даже вызов – его присутствие на корабле злило его больше, чем участившиеся тенеобразные ночные скитания Ривер по «Серенити».

«Не знаю, кто он и какой он, - фыркнул Джейн, наблюдая за тем, как вздувается блестящий крепкий бицепс на его руке, когда он тянет на себя крашенную чугунную гантель, - да и на кой оно далось?!.. Чё мне до расфуфыренных папенькиных сынков… сопля… зажиточная!» Кайли свободно раскачивалась на планке под потолком, как обезьянка на древесной лиане: «Ничего он не сопля! Не смей его так называть! Он хороший человек!!!» Раскачавшись, она мстительно пнула его ногой в потную спину. Джейн немедленно вскочил, отбросив гантель в сторону, развернулся к Кайли, и, поймав ее ногу, цинично грубо сдернул с перекладины. «А чем он хороший, интересно?! Целый день сопли вытирает своей придурошной сестренке и ни черта больше не делает!» Бухнувшись на мягкое место, Кайли обиженно потерла поясницу, не вставая: «Он врач, а не вышибала! Он лечит, а не калечит людей… не чета тебе, медведю невоспитанному!», - отпихнула подавшего было руку Джейна, который после слов «не чета» ее убрал, предоставив Кайли шлепнуться во второй раз. «Ууууу… больно-то как… Мммм… Да ты один его на корабле и не любишь!.. И что ты вообще к нему цепляешься?!!», - Кайли поползла к стене, чтобы поднять с опором на нее, а Джейн поднял с пола отброшенную гантель, ища взглядом вторую. «А чё это я его любить должон? - крякнул Джейн, - здесь и так все вокруг него с сестричкой его придурковатой пляшут… полно народу…» - буркнул он, хмурясь. «Не нравится он мне» «Да чем?!!», - Кайли не сдавалась. «Буржуй потому что». Джейн пожал плечом, с сомнением рассматривая облупившуюся краску на гантели. «Да что ты всё заладил «буржуй, буржуй» - слово это тебе что ли нравится?! По-твоему крутой мужик этот тот, что большой пушки готов положить всё, что движется? А остальные и не люди вовсе?!!» Джейн смотрел на нее со всей пренебрежительностью, какую только смог только изобразить на лице. «То есть, если человек неординарный, умный, интеллигентный… если он с дамами умеет обращаться, то он…» «Ты что ли ДАМА у нас?!», - оборвав гневный монолог, залился резким отрывистым хохотом Джейн. «Хоть бы и я! А еще Инара!!!» «Ну ты и сравнила, мышонок» - опять всё то же снисхождение как будто Кайли была пятилетним несмышленым дитятком, а он большим всезнающим папочкой. Кайли замолчала, вздохнула, понимая, что ничего-то неотесанному грубияну Джейну не доказать. А она так хотела защитить Саймона от нападок Джейна, суть которых была только лишь в необузданном балаганном нраве самого Джейна!.. «Я думала, ты поймешь…» Джейн сделал предупредительный шаг вперед, упирая руки с обеими гантелями в бока. «И зря, кузнечик. Медведи только на ба-ла-лай-ках играть умеют и на коньках кататься в русском цирке. Слышала о таком деле?.. Ну так вот – «понимать» они не обучены, тем более психов» Кайли отвернулась, лишь для последнего высказывания оборотив строго-капризный профиль: «Вот когда получишь от него по своей бестолковой репе, Горыныч, так сразу зауважаешь!» После такого нежданного заявления демонстративно удалилась. «Ага, при том страшно… зауважаю», - и Джейн вернулся к своим ежедневным упражнениям.

Кто бы мог вообразить, как окажется права Кайли в своем разобиженном пророческом заявлении относительно Саймона.